ЕЩЁ РАЗ О ПОСТЕ
Молитва и пост
Рождественский пост предваряет собою праздник Рождества Христова за 40 дней и называется также Филипповым постом, потому что начинается после 27 ноября — дня памяти апостола Филиппа. Рождественский пост установлен для того, чтобы мы ко дню Рождества Христова очистили себя покаянием, молитвою и постом, чтобы с чистым сердцем, душой и телом могли благоговейно встретить явившегося в мир Сына Божия…
Прежде всего, пост – это то, без чего мы не сможем одолеть силы зла, которые, как сказано, «изгоняются только молитвой и постом» (Мф. 17: 21). Пост и усиливает молитву, и сам по себе, как действие, связанное с нашим телом, ослабляет греховные позывы тела. Потому что человеку трудно вести молитвенную жизнь и в то же время никак не обращать внимания на позывы тела. Признаемся, ведь бывает так: мы читаем молитву, а ум наш где-то витает, мы думаем о чем-то другом, даже иногда неприличном. И вот мы останавливаем свою мысль, чтобы вспомнить, какую молитву читаем – Божией Матери или Христу?.. И даже переворачиваем листочек, чтобы посмотреть. Выходит, мы перестали молиться в какой-то момент: греховные прилоги через расслабление плоти воздействовали на нас. Пост помогает с этим справиться.
Пост – самое благоприятное время для молитвы. Душа напрямую связана с телом, и если тело не контролируется в том числе постом, то это удар и по нашей душе.
Душе нужна тренировка, закалка. Эта закалка – пост, поддержка – молитва. Даже тело физически слабнет, если не делать никаких упражнений, не тренировать его. Сколько людей занимается спортом, ходит в спортзалы, чтобы поддерживать физическую силу тела! Почему так же серьезно мы не относимся к своей душе?
Когда мы не вкушаем скоромную пищу, мы как бы возвращаемся в райское состояние. Ведь наши прародители вкушали в раю только растительную пищу.
Тело, смирённое постом, не мешает сосредоточиться на молитве
Ограничения в пище очень важны. Повторюсь: важны, потому что тело, смирённое постом, не мешает нам сосредоточиться на молитве.
Пост – благоприятное время и для иных тренировок плоти: когда супруги ради упражнения в молитве договариваются, что будут воздерживаться друг от друга. Невкушение скоромной пищи в пост очень помогает в этом.
Чтение Священного Писания – важная духовная поддержка в пост
Очень важно для духовной поддержки в пост читать Священное Писание. Я стараюсь во время Рождественского поста целиком прочесть его, а в Великий пост – дважды: и Ветхий, и Новый Заветы. Понимаю, что для работающих прочесть Библию в пост целиком сложно и трудно. Выберите какую-нибудь одну часть ее, например, только Евангелия, читайте внимательно, может быть, даже с комментариями святых отцов. А в следующий раз – во время другого длительного поста – читайте другие книги Библии, так же внимательно и вдумчиво. Посты станут для вас не только духовным упражнением, но и временем духовного образования.
Обязательно читайте Евангелие дня и Апостол дня
И не забывайте, что есть Евангелие дня и Апостол дня: в календаре отмечается, какую часть Нового Завета Церковь читает в тот или иной день. Эти указания не только для священнослужителей, но и для мирян. Рекомендуется после утренней молитвы обязательно читать Евангелие дня и Апостол дня. Это короткий отрывок, и хорошо, если он станет темой для размышлений верующего человека.
Почему еще важно с молитвой соединять чтение слова Божия? Если я просто молюсь, то такая молитва может быть монологом и выше потолка не подниматься, но если я с молитвой соединяю чтение слова Божия, то получается, что в молитве я вопрошаю Господа, а через слово Божие получаю ответы от Него.
О послаблениях в посте
Для кого существуют послабления в посте? Могут не поститься беременные женщины, кормящие матери, заключенные и военнослужащие. Также пост послабляется для болящих: свое меню они обсуждают с врачом, у священника берут благословение.
Маленькие дети имеют целый ряд послаблений в посте – об этом говорится у святых отцов. Но важно помнить: послабления касаются только пищи. И если кто-то – беременная женщина, военнослужащий – не соблюдает пост в пище, то он должен для себя избрать другую форму поста. Например, отказаться от зрелищ, не смотреть кино, спортивные соревнования…
Что касается детей… Приведу пример из своей практики. Однажды ко мне подошел мальчик лет 6–7 и говорит: «Мне не разрешают поститься. Вы сказали, что надо находить свою форму поста. Что бы вы мне посоветовали?» Я ему сказал: «Откажись от жвачки». Мы видели, что он все время жует, и когда в храме ему делали замечание, он вынимал изо рта жвачку и за ухо приклеивал ее, а потом через какое-то время начинал опять жевать. Я ему предложил отказаться от жвачки – он отказался. Для него это было большим испытанием – не жевать; было видно, как тяжело это ему дается. Я даже просил приход молитвенно его поддержать. Мальчик справился, у него был настоящий пост. Мы за него очень порадовались. Спрашивали его: «Тяжело?» «Да, – говорит, – особенно в первое время, слюни даже копились во рту, потом стало полегче, я пил воду».
Если кто-то не может совершать пост по всей строгости, это не значит, что он вообще не должен поститься
Так что если кто-то не может совершать пост по всей строгости, это не значит, что он вообще не должен поститься. Всегда есть, в чем можно именно себя ограничить для духовного возрастания.
Кстати, пост всегда сообщает радость пище: если человек всё время ест мясное и молочное, у него нет уже вкуса к этим продуктам, а если на время поста он отказывается от этого, а потом пост оканчивается, время разговения наступает, он хоть вкусовые качества мяса может оценить.
В зимний период организм очень устает от тяжелой мясной пищи, поэтому Рождественский пост и Великий пост избавляют нас от этой тягости. И когда мы в это время больше вкушаем растительной пищи – овощей и фруктов, то у нас улучшается сон, тело получает отдохновение. Отсутствует сонливость во время молитвы, потому что молитва, соединенная со скоромной пищей, – это тяжелая молитва.
Изучение Писания в пост принципиально другое: сознание более легко запоминает тексты, образно воспринимает их, не бывает блуждания мысли во время чтения.
Ты говоришь: «Я не могу», – а ты пробовал? А вдруг можешь?
Я бы дал совет людям, которые никогда по-настоящему не постились: попробуйте! Если человек попробует, то есть опытно войдет в мир поста, то он сможет оценить его. Потому что нельзя отвергать то, о чем ты не имеешь представления. Ты говоришь: «Я не могу», – а ты пробовал? А вдруг можешь?
Вообще у нас очень много полных людей, и многим было бы полезно попоститься и в другие дни, помимо постных. Люди почему-то готовы сидеть на очень строгих диетах, когда практически вообще ничего нельзя есть, но при этом, к сожалению, избегают постов. А ведь как много вкусных и полезных постных блюд.
Бывает и так: один мой знакомый во время Великого поста не постился и вдруг на Светлой седмице говорит: «Я решил сесть на жесткую диету». Спрашиваю: «Почему во время поста ты не принял такое решение?» Отвечает: «Не знаю, я собирался, но что-то меня отвлекало». Я объяснил ему, что – вернее, кто-то отвлек его: злые духи, бесы, которые постарались всё с ног на голову перевернуть: в пост – ешь, что хочешь; на Светлой седмице, когда надо разговляться, – жесткая диета.
Сугубо попоститесь неделю – и придет такая духовная радость, что захочется и дальше пост продолжать
Хочу дать совет тем, кто думает, что не сможет понести пост в течение всей четыредесятницы: начните поститься хотя бы в среду и пятницу в этот Рождественский пост. И всё же попробуйте, что такое пост, – недельку сугубо попоститесь. А потом, когда вы войдете в ощущение этой легкости – в молитве, при чтении Писания, – придет такая радость духовная, тихая, спокойная, что вам захочется и дальше пост продолжать. Почему бы не попробовать? Ведь пост – это твое свободное волеизъявление. Дерзай! И ты поймешь, какое это благо. Ощутишь, как эти ограничения и молитва, соединенная с постом, приносит огромное обогащение душе. Протоиерей Олег Стеняев
ОПЛАКИВАЯ ЕЩЁ ЖИВЫХ
В августе этого года мы с мужем были очень обрадованы новостью: я забеременела во второй раз. Беременность эту мы планировали. У нас есть уже сынишка двух лет, и пора было думать о пополнении.
Радость была недолгой. Месяц спустя я попала в больницу с кровотечением. Предварительный диагноз «неразвивающаяся беременность» подтвердился после УЗИ. Сердце сжалось, но я еще продолжала надеяться, что, может быть, просто «не увидели», «аппарат старый»… и еще какие-то аргументы всплывали в голове. Помню, плакала, стоя в коридоре, что-то говорила малышу, молилась Богу, чтобы диагноз оказался ошибочным. Никак не могла я легко принять предложение врача «почистить» меня, высказанное мне без особых эмоций… А вдруг ошиблись? А вдруг он еще жив, а я ему и шанса не дам?
Решила делать еще УЗИ в платной клинике у очень хорошего по отзывам специалиста. Его слова «пустое плодное яйцо», «бесперспективная беременность», «сердцебиения нет» прижали меня к земле окончательно. Я разговаривала с малышом, который неделю уже был мертв.
В такие моменты помогает вера в Бога и Богу. И сейчас я верю, что на всё была Его воля. И еще в такие моменты помогает общество тех, кто прямо сейчас проходит через то же самое. В моей палате была молодая женщина с таким же диагнозом. Мы подбадривали друг друга, но нам обеим предстоял путь в абортную палату. К тому моменту, когда я туда поднялась, я уже смирилась со случившимся со мною. Потому шла туда хоть и с подавленным, но уже спокойным сердцем.
Со мной вместе туда же пришла еще одна женщина лет 55. Ей так же предстояло выскабливание в связи с вновь возникшей миомой. Только мы разложили белье и сели ждать вызова в операционную, подоспела и третья пациентка, как выяснилось, опоздавшая к назначенному ей времени. Взволнованная, но положительно настроенная, она пришла на… аборт.
Вот тут уж мой покой улетучился… Между нами встала физически осязаемая стена напряженного молчания. Как оказалось, женщина, пришедшая со мной, почувствовала что-то похожее. Мы обе никогда абортов не делали.
Женщина эта что-то бодро говорила, то ли подбадривая нас, то ли себя. Она – «мать троих детей, девочек»… «долго думала и вот решила»… «нет, четвертый – это слишком трудно»… «хотя муж хочет сына»… «но он ничего не знает»… «и срок великоват уже – 10 недель»… «но, уж решила…» Спросила про мой диагноз. Я ответила и услышала снисходительное: «Да, вот кто-то хочет и не получается, а кто-то не хочет и выходит сразу»…
“Вон тебе твой малыш машет ручкой: привет, мама!” – и маленький силуэт на экране с пятью оттопыренными пальчиками на ручке
В висках у меня стучало, и каждый удар отзывался мыслью отговорить, хоть что-то сказать, сделать для пока еще живого малыша. Может быть, долгожданного мальчика, о котором отец его не знает. И то и дело всплывал в памяти УЗИ-кабинет почти три года назад и сказанная мне с теплой улыбкой фраза врача: «Вон тебе твой малыш машет ручкой: привет, мама!» – и маленький силуэт на экране с пятью оттопыренными пальчиками на ручке. Срок у меня тогда тоже был 10 недель.
Слезы застилали глаза. А каждый мой порыв что-то сказать встречал снисходительную улыбку уже всё решившей женщины.
Я молила Бога, чтобы женщину, пришедшую со мной, забрали первой, надеясь, что наедине я хоть что-то смогу сказать. Но абортницу позвали первой… И послышались спешные шлепки сланцев по кафельному полу, стремительно уносившие последнюю надежду малыша и последние удары его маленького, еще живого и, уверена, совершенно здорового сердца.
– Не плачь… Всё еще будет! – послышался голос женщины, оставшейся со мной.
– Я не о себе плачу… – услышала я свой сдавленный голос, оплакивая еще живого и свою безграничную слабость.
В руки врачей отдавала я себя уже как в руки врагов, понимая, что никогда больше я не хочу сюда приходить. В эту операционную, где пахнет смертью, безмолвными криками младенцев, раздираемых вживую, и наркозом для их матерей. И не хочу больше видеть этих застывших, пустых, ничего не чувствующих взглядов медиков, будто находящихся под наркозом постоянно.
Помню, до меня долетали обрывки телефонного разговора абортницы, ее веселый смех
Всё прошло быстро: нас троих «обработали» за полчаса. Помню, в наркозном тумане до меня долетали обрывки телефонного разговора абортницы с дочкой, ее веселый смех: «Я соскучилась по тебе, доченька».
Я только и услышала свой вздох: «Как мне жаль вашего лялечку… А вдруг это был мальчик?» – и ее глухое молчание.
Как бы мне хотелось вернуться в ту минуту, когда она только вошла в палату. Посмотреть ей в глаза и спросить: «А вы счастливы?» Мама троих девочек, любимая мужем, не лишенная красоты и, полагаю, здоровья, всем видом своим отвечала на этот вопрос.
Ну, что ж… Радуйтесь пока… Здесь вы свое счастье сегодня и оставите.
Нельзя, говорят, на чужом несчастье счастья построить, а уж на костях невинного младенца тем более. Мы приносим своих детей в жертву хуже язычников древности, что сжигали своих малышей на жертвенниках, надеясь получить в дар от своих богов мир, процветание, урожай, всяческое благополучие. Те младенцы хотя бы удостаивались милости хоть раз согреться в лучах солнца, увидеть улыбку матери, вдохнуть воздуха полной грудью, хоть раз быть обнятым и прижатым к груди. (Кликните на треугольник)
За меньшее, гораздо за меньшее лишаем этой малой милости мы сегодня своих детей. Не для того, чтобы не было голода, не для того, чтобы не было войны и болезней. Мирно небо над нами, изобилуют прилавки, плодоносит земля, соцзащита, благотворительные организации, сонм добрых людей в стране нашей – всё есть, лишь бы человек шел и трудился, и будет дом его полон всякими благами.
Однако мы почему-то считаем, что «не время», «имею право не портить фигуру», «муж не хочет», «не потянем еще одного».
Отсеки себе руку или ногу или вырежи почку – это твое дело, так как твое тело. Но ребенок – не твое тело!
Люди, очнитесь! Не будет другого, более благополучного времени ни для вас, ни для этого конкретного ребенка! Не имеет женщина морального права распоряжаться жизнью или смертью другого человека, пусть даже он внутри нее. Отсеки себе руку или ногу или вырежи почку – это твое дело, так как твое тело. Но ребенок – не твое тело, как минимум потому, что другой у него генофонд. Бегите жены от мужей, толкающих вас на такое, и от родственников таких. Сохраните дитя – и удивитесь, как устроит всё Создатель: и мужа хорошего пошлет, чтобы оберегал вас, и людей добрых, чтобы помогли вам в трудную минуту. Лишь бы вы по гордости своей не побоялись просить помощи.
Уж сколько говорено, что, если дается ребенок, придут и средства, чтобы поднять и воспитать его. Муж мало зарабатывает? А вы оставьте ребенка и увидите: или муж поднимется по работе, или подработка хорошая наметиться, или благодетель объявится какой. Лишь бы труда не боялись и Бога о помощи просили. Откуда знаете вы, что будет с вами в будущем?
Иной скажет в себе: «Не знаешь ты жизни нашей и пишешь, не понимая проблем наших».
Я не знаю, но есть над нами Тот, Кто знает и видит всё: и сегодняшний день, и будущий, и души и сердца наши, и мысли и проблемы наши. И печется о благополучии каждого из нас больше, чем мы сами.
И мать, убивающая дитя свое в утробе, поверьте, хуже для него всякого педофила, маньяка-убийцы, террориста и вора. Потому что эти не отнимают жизни у еще невинных. И отнимая честь и невинность, оставляют человеку жизнь либо забирают жизнь у тех, кто имел хоть малое время пожить и уже не является невинным. В любом случае даже тот, кто отнимет жизнь чужого рожденного младенца, меньший преступник, чем родная мать, убивающая свое дитя в утробе.
А потому не надейтесь получить то, ради чего убиваете. Женщина, сохраняющая красоту таким образом, заслужит себе болезнь тяжкую. Надеющаяся жить в благополучии, не обременяя себя еще одним ребенком, всю жизнь в итоге будет «тянуть лямку», еле сводя концы с концами. Потакающая мужу своему таким образом от мужа всю жизнь и будет мучиться.
В любом случае не получит поступающий так желаемого. Это касается и женщины, убивающей ребенка, и мужчины, не препятствующего и тем более толкающего на это, и врача, исполняющего это страшное дело.
Даже если вдруг получит человек желаемое, принеся такую жертву, втридорога придется заплатить ему за это. Либо здоровья лишится, либо тех детей, что уже имеет, либо благополучие свое и всякий шанс достигнуть его, либо муж начнет пить так сильно, что намучается с ним жена больше, чем намучалась бы со всеми убитыми ею детьми, сохрани она их. Либо всё хорошо будет и у мужа, и у жены, но дети их не родят детей вообще или родят больных или как-то иначе будут мучиться. Называйте это как хотите: воздаянием ли, кармой ли, совпадением ли, но так будет. А блага нам не стоит ждать после таких дел, и жаловаться на судьбу свою после этого нет у нас права.
Всё это должна была я сказать той женщине, а не смотреть молча ей в спину, удаляющуюся на «процедуру», и оплакивать тогда еще живое дитя. Прости меня, Господи!